Какие сокращения предлагались?
Первоначальный документ «Обеспечение будущего» предлагал сократить 40 ставок полного рабочего дня и 1000 мест обучения «английского для говорящих на других языках», а также общее наступление на наши условия труда и и контракты, которые были вполне приличными.
Как началась кампания против сокращений?
Прежде чем документ был выпущен, уже провели ориентировочное голосование насчет выступления, предполагая, что мы столкнемся с обязательными увольнениями. Это сэкономило нам важное время, поскольку процесс голосования очень долог. Официальное голосование мы провели пару недель спустя. Кампания началась немедленно; классы стали основой кампании; преподаватели и студенты выработали материалы относительно сокращений, писали письма, проводили дискуссии и распространяли информацию словесно. обсуждали, а также распространение этого слова. Это было творческое и захватывающее время, время массового участия, идей и действий, включая: неофициальную стачку в одном из отделений, демонстрацию в общине, две однодневные забастовки и массовый бунт 250 преподавателей против навязанного тренинга персонала, в результате которого корпоративные тренеры вынуждены были покинуть колледж.
После того, как 25 человек уволились добровольно, кампания сосредоточилась в большей мере на 13 оставшихся рабочих местах. Служба Casework начала защищать лиц, отобранных для увольнения с помощью карательной системы очков, начисляемых в соответствии с производительностью.
Переговоры продолжались все это время, но директор Майкл Фарли проявил абсолютную непримиримость, отказавшись продлить период консультаций на срок более 30 дней с тем, чтобы рассмотреть альтернативы.
Представители профсоюза выдвинули детальные предложения об экономии денег, но стало ясно, что Фарли не изучает другие меры по сокращению расходов, так как процесс был разработан именно для того, чтобы закончить дело принудительными увольнениями. Никакого неразрешимого финансового кризиса не было, фонды были урезаны, но это было использовано для того, чтобы сокрушить силу профсоюза.
Какие действия были предприняты в течение лета?
Летом происходило очень мало, потому что учителя разошлись. Некоторые люди в Лондоне встретились и начали планировать пикеты. Мы установили штаб-квартиру забастовки в London Action Resource Centre (LARC) в Уайтчепеле.
Бессрочные стачки – большая редкость. Как было принято решение об этом курсе действий?
Фарли планировал дело так, чтобы сделать забастовку невозможной: 30-дневный срок до массовых увольнений в конце года означал, что мы не успеем вовремя провести голосование по забастовке и сделать отказ от работы значимым (конец учебного года – это время поездок и вечеринок). Было ощущение, что дело утихнет, потому что следующая возможность для забастовки была только в сентябре, когда люди будут уже уволены. После встречи и обсуждения (в отделениях обсуждали однодневную забастовку), мы поняли, что существует хорошая возможностью пригрозить забастовкой в неделю зачисления.
Мы провели заседание профсоюза сразу после бунта преподавателей против тренинга, и именно на этом совещании, мы проголосовали единогласно за то, чтобы пойти на забастовку в наиболее стратегически важное время года, в неделю зачисления в колледж (финансирование основывается на зачислении студентов). Возможно, мы не смогли бы принять решение без той мощи и солидарности, которые сложились в ходе бунта против тренинга.
Каким было настроение в начале забастовки?
Фантастическим. Люди немедленно включились в действие. Каждый вышел на пикеты – не только обычные активисты. Различные люди предприняли автономные действия: они занимались работой с общественностью, сбором средств, художественной работой, , митингами, написанием листовок, пикетами, общением со студентами, переводом листовок, организацией и так далее.
Насколько жесткими были пикеты и какую поддержку удалось получить со стороны других работников и студентов?
Пикеты были твердыми в трех отделениях. В нашем немногие штрейкбрехеры через несколько дней встали вместе с нами. Менеджеры среднего звена также были за продолжительную забастовку. Студенты стояли с нами на пикетах и выразили свою полную поддержку (сейчас мы возобновили преподавание, но выражение поддержки и солидарности продолжается). Что до других работников колледжа, люди помогали нам индивидуально в большом и малом, и это помогало нам поддерживать дух на пикетах. Нам стоило сделать больше для сотрудничества с Unison, который недостаточно хорошо организован в колледже.
Как была организована забастовка?
Хотя первоначально была договоренность, что стачком будет встречаться ежедневно, на самом деле 2 отделения организовались по-разному. соглашения, которые были бы ежедневные заседания стачечного комитета, на самом деле два отделения профсоюза организовали себя очень по-разному. «Тополь» организовался на основе пикетных митингов. Это довольно традиционное отделение, в котором на ключевых постах находятся члены Социалистической рабочей партии. Их забастовка была основана на неустанном сборе средств и делегатский работе, оставляя мало времени для обсуждений. Отделение Arbour/Bethnal Green Centre уже в течение многих лет было децентрализованной, анти-иерархической организацией и сосредоточивалась на реальных местных вопросах. Здесь есть культура дискуссии и вовлеченность самих членов. Одной из многих вещей, которые вдохновляли нас во время забастовки, были ежедневные заседания стачкома, на которых вопросы выносились на дискуссионный митинг. Многие направления действий, предложенные на митингах, были подхвачены, о чем потом делался отчет, или же подлежали дальнейшему обсуждению. Результатом стало эффективное действие, подкрепленное глубоким пониманием и обязательствами со стороны коллектива. Каждый вопрос, разобранный с теми, кто там был, делал нас сильнее.
Считаешь ли ты, что стачка стала захлебываться?
Нет, забастовка становилась мощнее со временем. Представители «Тополя», приходившие на митинги стачкома каждую неделю (с первой же недели!), неоднократно заявляли, что их члены не хотят больше бастовать и возвращаются на работу. Это было загадкой для нас в других корпусах, потому что хотя в этом корпусе было больше штрейкбрехеров, на каждом еженедельном массовом митинге там было то же самое, высокое (больше 150) число голосов, поданных за продолжение борьбы, и, казалось, разница в настроениях в обоих отделениях невелика.
Конечно, представители «Тополя» стали выступать за урегулирование гораздо раньше, чем кто-либо другой, и нам казалось, что это не соответствует настроениям забастовщиков, но мы не тратили на это много времени, так что не знаем наверняка. Было столь же массовое голосование за продолжение борьбы за два дня до того, как мы услышали об урегулировании дела. Конечно, люди чувствовали, что дело идет к концу (в финансовом отношении на них им было очень тяжко), было много разговоров о том, что они «беспокоятся о своих студентах» и т.д., но люди хотели довести дело до конца и заключить достойное соглашение.
На людей, стоявших в пикетах и активных иным образом, ложился груз. Бастовавшие преподаватели «английского для иноязычных» начали преподавать в свободных классах «солидарности» в общинных центрах. В день последнего митинга некоторые из нас вышли на демонстрацию / вывешивание транспаранта в Сити, чтобы оказать давление на управляющего колледжем. Были уличные музыканты и концерты, были организованы делегации…
Те из нас, меньшинство, кто голосовал против принятия предложения, не думали, что будем драться целый век, но мы думали, что могли бы добиться лучшего. Даже возвращаясь на работу в следующий понедельник, мы могли бы ощущать себя сильнее, чем танцуя по указке Фарли и возобновляя работу в пятницу.
Мы до сих пор не понимаем, что за стратегии придерживались представители «Тополя» и насколько она соответствовала стратегии общенационального профсоюза или отличалась от него.
Переговорщик от UCU Барри Лавджой указывал летом, что все, как он рассчитывает, закончится в течение недели, если мы вообще забастуем.
Кроме того, он якобы сказал, что забастовки выигрываются или проигрываются в течение 4-х недель, так что в то время мы расценили это так, что мы не можем рассчитывать на выплаты из забастовочных фондов после этого срока, и действительно, забастовка закончилась через четыре недели.
Как закончилась забастовка?
Так называемая победа состоит в том, что нет обязательные увольнения не произведены. ого дублирования. Вместо этого, 13 работников, подвергавшихся риску, были перемещены, выиграли апелляцию или согласились на так называемое увольнение по собственному желанию. Угроза обязательных увольнений по сокращению не устранена. Нет ни соглашения о том, что дальнейших обязательных увольнений не будет, ни какого-либо иного соглашения о соблюдении наших нынешних норм и условий труда.
С помощью угроз и подкупа, некоторые из подлежащих обязательному увольнению были переименованы в «добровольные». Давление исходило как от администрации, так и со стороны профсоюза. Национальные и местные чиновники профсоюза звонили людям, которым грозило увольнение, и говорили им, что они должны дать согласие уволиться по собственному желанию. За два дня до «прорыва» на переговорах, наш массовый митинг подтвердил, что хотя большинство людей хотело бы прекращения забастовки, мы готовы довести дело до конца, чтобы защитить этих людей, так чтобы на людей не были принуждены принять условия соглашения.
В соглашении говорится, что обязательных увольнений следует избегать, это и есть та «победа», о которой кричат UCU, СРП и др. На самом же деле произошли обязательные «добровольные» увольнения – люди были побуждены угрозами согласиться на «добровольное» увольнение.
Сделка была продавлена с помощью самых возмутительных манипуляций с массовым митингом, обсуждение на котором давилось до и в ходе заседания, насколько это было возможно, а члены закрикивались профсоюзными чиновниками.
За короткое время, отведенное на дебаты, многие люди высказывались против принятия соглашения, но в конце концов было 24 голоса против, много воздержавшихся и явное большинство за принятие и возвращение на работу (при том, что митинг был, конечно, меньше, чем наши обычные еженедельные митинги).
Какое настроение сейчас у преподавателей «английского для иноязычных»?
Готовы на борьбу, которая нам еще предстоит, но и сожаление о возможностях, утерянных в ходе забастовки – возможно, мы могли бы спасти больше курсов. Определенно готовы взять на себя управление повседневными вопросами – это уже произошло и дало хорошие результаты.
<a href="http://libcom.org/news/tower-hamlets-college-strikers-interview-09102009